Иди в ад! - Страница 20

Антон оглядывается на солдат ещё раз. Они идут, опустив глаза, цепляя сапогами камешки и пучки травы. Штыки действительно покрыты толстым слоем ржавчины, затворы отведены, из пустых патронников свисает паутина. У начальника охраны дрожат руки, пальцы судорожно мнут бескозырку. Он на мгновение поднимает глаза – Антон содрогнулся, когда заглянул в них – столько тоски и безнадёжности во взгляде он не видел никогда! Догнал демона, спросил:

- За что с ними так, Валерий?

- Жили пустоцветами. Всего боялись, осторожничали во всем, не высовывались.

- Разве это плохо? – удивлённо спросила Даша.

- Да! – резко ответил демон. – Жизнь даруется как испытание, как набор препятствий, которые необходимо преодолеть. И количество так называемого счастья прямо пропорционально количеству несчастий и горя. А если человек во что бы то ни стало пытается избежать потрясений – все равно каких! – это не жизнь, а существование! Эти, - небрежно кивнул он в сторону поникших стражников ворот, - по сути, и не жили. Учились и работали абы как, чтоб родителей и начальство не побеспокоить. Семьями не обзавелись – а буду ли я хорошим отцом? – к должностям не стремились – справлюсь ли? - страшновато! И даже заработанное откладывали в «кубышку» – вдруг завтра в продаже ещё лучшее будет? Так и жили, незаметно, тихо, устраняясь от любого дела, в котором есть хоть какой-то риск. Умерли бездетными, чужие люди растащили нехитрое имущество, могилы заросли травой. Потом вовсе сровняли с землёй и перепродали как пустые места. Они никто и зовут их никак. У них нет имён! И они вечно будут сторожить эти ворота на нейтральной полосе!

- Разве только они такие?

- Нет, не только. Но эти преуспели больше всех.

Унылая пустошь нейтральной полосы тянется бесконечно долго. Миновали караульное помещение, похожее на свинарник. Стражники никому не нужных ворот остались далеко за спиной. Антон оглянулся и не поверил своим глазам – ни караульного сарая, ни ворот уже не видно, а сияющий дворец на том берегу высохшей реки сияет ровно и мощно, словно внутри его неиссякаемый источник энергии огромной силы. До дворца будто рукой подать, таким близким он кажется.

- Антон! – тихонько окликнула Даша. Нога цепляется за бугорок, Антон спотыкается и едва не падает.

- Ну чего тебе? – раздражённо шипит он и замирает с разинутым ртом ... прямо перед ними возвышаются самые большие и несуразные ворота, какие только можно представить. От угловых башен тянутся убегают в бесконечность стены высотой с пятиэтажный дом. Стена удивительная – низ сложен из литых валунов, промежутки заполнены глиной. Выше идёт слой корявых кирпичей из смеси глины, соломы и – Антон принюхался, глаза изумлённо расширились – навоза? Следующий слой выполнен из брёвен, сцепленных между собой коваными скобами. Выше слой обычных красных кирпичей. Этот слой самый большой. Венчает стену полоса железобетона около трёх метров, утыканная по гребню частоколом железных прутьев, опутанных колючей проволокой.

- Тут все наоборот ... это не может держаться! – ошеломлённо пробормотал Антон.

- Напротив, все логично, - возразил демон. – Вначале стену возводили из камней. Затем из смеси навоза, глины и соломы – самого первого искусственного строительного материала. Дальше идут бревна, кирпичи и бетон – именно так шёл прогресс в строительстве. Ну, а что не рушится ... это не твой мир, человек. Законы физики здесь действуют иначе.

- А ворота? Это же черт знает что! – воскликнул Антон.

- В точку! – усмехнулся демон.

Ворота были ни чем иным, как плетёной из прутьев калиткой, только гигантского размера. Щели небрежно замазаны глиной, все тем же вонючим навозом, цементом и даже человеческими экскрементами. Поверхность покрыта буграми, острые концы прутьев торчат угрожающе и злобно, будто клыки. Словно мантия, свисает густой покров из колючей проволоки. Спирали расположены вплотную друг к другу - похоже на густую шевелюру, с которой только что сняли бигуди. Антон развёл руками, голова дёрнулась, словно отгоняя видение:

- Ну, блин, вообще! А как войти–то? Колокольчик или звонок ...

Он не успел договорить фразу до конца. С той стороны в ворота ударилось нечто тяжёлое, раздался тяжкий грохот. Створки содрогнулись, сверху посыпалась навозная пыль, несколько кусков цемента размером с лошадиную голову врезались в землю, будто пушечные ядра. Середина ворот страшно затрещала, в образовавшуюся дыру просунулась окровавленная человеческая голова. Истошный вопль хлестнул по ушам, будто кнутом:

- И-иа-а-а!!! Пустите, мать вашу! А-а-а!!!

Вытаращенные глаза вращаются в разные стороны, как у хамелеона, щербатый рот разинут до самых гланд. Вопль обрывается, глаза останавливаются на людях.

- Ух ты, мужик! И баба в теле!!! – ошарашено произносит голова.

Раздаётся громкий щелчок, голова дёргается, глаза вылезают из орбит так, что вот-вот упадут. Раззявленный рот сморщивается огузком, режущий слух визг исторгается с силой бензопилы на максимальных оборотах. Щелчки учащаются, примешиваются странные чавкающие звуки и шорох. Ворота вздрагивают, визг обрывается и голова исчезает. В трещине мелькает что-то бледное, затем она страшно чернеет. В следующее мгновение брызжет кровь, да так густо, будто полным ведром плеснули. Коричневые потоки сползают вниз, густеют и застывают сургучной коркой. Из трещины медленно выпирает цементный нарыв. Наступает тишина. Антон стряхивает со штанов несколько капель крови, отступает на шаг от ворот. Даша брезгливо морщится, потом недоумевающе осматривает себя, ладони гладят бедра, кончики пальцев касаются груди. Пожимает плечами, на лице появляется вопросительное выражение.