Иди в ад! - Страница 31

- Косицын! – вскрикнула она в страхе.

- Да, приехали, - кивнул Антон. – Прыгай!

Он на ходу соскакивает с платформы, Даша прыгает следом. Дым относит ветром в сторону, пыль оседает и глазам предстаёт грандиозная картина адского вокзала. Громадное здание из чёрного камня похоже на надгробье. Торцевая часть лишена окон и дверей, углы закруглены, стена блестит полированными боками. Плоская крыша окаймлена фигурной оградой с шишечками и уголками. Кажется, что там, на крыше расположилось кладбище. Из центральной части вокзала тянется над путями просторная эстакада, с которой через равные промежутки опущены короткие лестницы прямо на пути. Если смотреть сверху, то можно видеть, как составы с вагонами клетками медленно движутся, крыши сдвинуты. По эстакаде течет плотный поток людей из вокзала. Подчиняясь неслышимым командам, люди сворачивают на лестницы, спускаются и падают в вагоны клетки. Издалека похоже на погрузку щебня транспортёром. Людей укладывают слоями, как кильку в банку. Поезд медленно движется, люди сыплются ... Как только клетка наполняется до верха, крыша опускается, а под лестницей оказывается следующий вагон. И так далее. Людской поток не иссякает, много падает в промежуток между вагонами. Искалеченных, с переломанными руками и ногами людей собирают какие-то неизвестные в черной униформе с баграми. Стаскивают в кучу, погрузчик хватает железным ковшом, поднимает и сбрасывает в подъезжающий вагон.

Тринадцать составов подано под погрузку на тринадцати путях. По тринадцати лестницам сплошным потоком идут люди и падают в вагоны клетки. В каждом составе сто шестьдесят девять вагонов. Деловито снуют погрузчики. Неизвестные люди, в черной униформе, равнодушно волокут баграми выпавших из вагонов. Неумолчный шум и топот тысяч ног, крики боли и страха сливаются в ровный гул. Изредка раздаются гудки, как будто машинисты проверяют исправность системы оповещения. Воздух насыщен запахом крови и страха.

- Что дальше, Антон! – кричит девушка. – Здесь нельзя долго стоять.

- Знаю. Надо что-то придумать, но ничего в голову не идёт. Черт, я думал, что вагоны крытые!

- А позвонить нельзя?

- Да кому тут звонить-то, блин!? А, этому ... прости, совсем забыл, - пробормотал Антон, лихорадочно роясь в карманах. – Да где же он ... ага!

Плоский экран смарта равнодушно загорается, слышен встревоженный голос Валерия:

- Ну, наконец-то! Я уже беспокоиться начал.

- Чего ж сам не звонил?

- Я не знал где вы и что с вами. Вдруг сигнал выдаст вас?

- Логично, - согласился Антон. – Ладно, теперь ты нас слышишь и видишь, верно? Куда нам дальше?

- Перейдите за последний путь. Скоро прибудут так называемые «тормоза» - локомотивы, которые цепляют к последнему вагону. На крутых спусках они отрабатывают задний ход и замедляют движение состава. Обычные тормоза на вагонах не справляются, - пояснил демон.

- Как это? – удивился Антон. – Тяжёлый состав наоборот, подталкивают.

- Так-то в гору. А здесь дорога идёт вниз. И вообще, поменьше вопросов, Антон. Локомотивы уже приближаются. Вам надо попасть в один из них.

Издалека донёсся невнятный гул. Там, где рельсы словно растворяются в земле, показались чёрные точки. Оставляя за собой дымные следы, чёрные точки устремляются по рельсам к вокзалу. Движутся они очень быстро, словно это не локомотивы, а сверхзвуковые крылатые ракеты.

- Бежим! – крикнула Даша и рванула так, что Антон едва догнал.

Они мчались, совершенно не заботясь о том, что их могут увидеть. Рельсы звенели, будто от ужаса перед приближающимися чудовищами, земля содрогалась под ногами, тугая воздушная волна гнала пыльное облако, словно по земле стелется ураган. Даша бежит, как во сне, не глядя перед собой. Будто заворожённая, она смотрела на приближающийся апокалипсис, не в силах оторвать взгляда. Антон обгоняет девушку, хватает за руку:

- Под ноги смотри! – крикнул он. – Не дай Бог упадёшь, конец нам.

Даша тотчас пришла в себя, посмотрела вперёд – до последнего пути совсем немного, считанные мгновения. Но если сейчас упасть, то подняться уже не успеет. Приближающийся локомотив раздавит, мокрого места не останется. Они перепрыгнули последний рельс в тот момент, когда локомотив приблизился. Можно разглядеть тупую круглую морду с выпученными фарами, опущенным к рельсам железным «фартуком» для отбрасывания препятствий и торчащей из макушки широкой трубы, из которой бешено извергается чёрный дым пополам с рыжим пламенем. Машинисты «все вдруг» включают тормоза, блокированные колеса с душераздирающим визгом выбрасывают снопы искр, бешеное вращение колёсных рычагов прекращается. Паровозы скользят по рельсам, как санки по асфальту, раздирая пространство воплем, от которого стынет кровь в жилах. Волна пыли и дыма накатывает прибоем, чёрным туманом укрывая землю. Даша поспешно натягивает шапочку почти до подбородка и отворачивается. Антон прикрывает лицо полой куртки. В мутной пелене он видит, как из кабины высовывается машинист. Тёмные волосы сглажены ветром и ниспадают на шею короткой густой гривой. На чёрном от угольной пыли лице сверкаю белоснежные клыки, широкий рот растягивает издевательская улыбка, вытянутый коротким хоботком нос хищно дёргается, как будто среди дыма и пыли можно что-то учуять. Машинист вытягивает шею, глаза широко открываются и Антон невольно вздрагивает – выпуклые, как у рыбы, лишённые ресниц и бровей, эти глаза похожи на дыры в черепе. Они не чёрные и не кроваво-красные, как показывают в кино. Они пустые. Ему даже показалось, что из глазниц вытекает густой дым и тотчас развеивается встречным потоком воздуха, отчего кажется, что там, внутри, бурлит какая-то мерзкая жижа, извергая наружу едкий, вонючий дым. В следующее мгновение рожа машиниста пропадает в дыму, мимо проносится закопчённый бок угольного тендера, намертво блокированные колеса изрыгают поток искр. Антон отступает на шаг, взгляд становится задумчивым и злым.