Иди в ад! - Страница 32

- Ты что? – тормошит его девушка.

- Так, задумался, - криво улыбнулся Антон.

- Нашёл время!

- Ты права. Догоняем паровоз! – крикнул Антон и бросился вперёд изо всех сил.

Чёрный дым из трубы стелется по земле, смешиваясь с пылью. Вначале показывается плоская задница тендера, разрисованная адским шутником. На угольно чёрном фоне сумасшедший художник намазюкал красной и оранжевой краской причудливые узоры, радиально расходящиеся в стороны. В центре плазменным ядром горит бело-голубое - ну, солнце, что ли, от которого расползаются похожие на щупальца осьминога лучи. Картина покрыта слоем сажи и грязи, но видно хорошо. Художник явно старался! Антон пробегает мимо, мельком взглянув на «шедевр». Его цель – лесенка, ведущая в кабину. Дверей почему-то нет, надо всего лишь подняться по ступеням, а дальше видно будет. Лучше, конечно, незаметно, но машинист их уже видел, так что придётся импровизировать на ходу. Паровоз почти останавливается, визг трущихся о рельсы колёс стихает, иссякают потоки искр. Антон прыгает на лестницу, пальцы сжимаются на чёрных от копоти поручнях, тело рывком вбрасывается внутрь кабины. В последний момент, повинуясь предчувствию или просто из опасения зацепить макушкой дверной проем, Антон нагибает голову. Сокрушительный удар в лоб, от которого искры просыпаются из глаз, останавливает его на пороге. Острая боль в лобной части и короткий хруст заставляют замереть на месте и зажмурить глаза. Он проломил голову? Обо что? Машинист, что ли, ломом врезал? Наверно, ещё раз замахивается, гад! Антон поспешно открывает глаза, отшатывается, избегая второго удара. Плечо упирается в препятствие, что-то тёмное и тяжёлое отлетает в угол. Раздаётся короткое «гуп»! и Антон видит, как безжизненное тело в грязном комбинезоне сползает на пол, оставляя на стене широкий тёмный след.

- Когда ты успел? – потрясённо спросила Даша, запрыгивая следом в кабину. – Ну, ты бычара безжалостный, Антон!

- А чё я сделал-то? – удивлённо произнёс Антон, потирая здоровенную шишку на лбу. – Головой вот обо что-то ударился. Больно!

- Ты не ударился, а убил своим чугунным лобешником машиниста! Вон, лицо вдребезги, на полу кровищи целая лужа натекла ... второго долбанул плечом так, что он голову расплющил о стену. Ну, посмотри сам!

- Вот блин! А что ж теперь с паровозом делать? Ты не умеешь? – с надеждой спросил Антон.

- Что ты! Посещала в детстве кружок юных кочегаров, - съязвила Даша. – Звони демону, пусть подсказывает.

- О! Верно! – кивнул Антон.

Паровоз продолжает медленно катиться по рельсам. Нарастает шум и крики стражников, громче становятся вопли и стоны несчастных грешников, которых, грузят в вагоны клетки, словно дрова.

- Валерий, ты на связи? – нажимает кнопку вызова Антон.

- Да. Как у вас дела? – немедленно отзывается демон.

- Мы в паровозе. Что дальше?

- Спрячьтесь где ни-будь. И ведите себя тихо, машинисты не должны вас заметить, иначе вы погибнете.

- Да? Понимаешь, какая фигня ... я их убил. Случайно.

Демон какое-то время молчит. Видимо, переваривает услышанное. Потом слышится невнятное бормотание – черт знает что такое! – или вроде того. Затем демон громко произносит:

- М-да, дела ... Видишь ли, Антон, их убить нельзя. Они и так мертвы по меркам твоего мира. Они как бы теряют сознание, впадают в кому. Их раны через некоторое время затягиваются и они восстают.

- Так что делать? Выкинуть на улицу?

- Нет, заметят. Вот что, засунь-ка их в топку. Только заслонку больше не открывайте. Если они вырвутся наружу, вам конец точно.

- Огонь их лечит, что ли? – изумился Антон.

- Да. Это не люди, а исчадия. Они извергнуты из ада в преисподнюю за провинности. Видел их глаза?

- Да, - поёжился Антон. – Это не глаза. Это что-то другое.

- Это «другое» отражает их суть. Так что засовывай этих ребят в топку и закрывай заслонку как следует. Дальше вот что ...

Валерий не успел закончить фразу. Локомотив содрогается от удара, в тендере угрожающе скрипит перегородка, отделяющая угольную кучу от кабины, тела машинистов скатываются к топке. Паровоз ехал очень медленно и вообще-то удар получился не очень сильным, но сыграл роль фактор неожиданности. Антон едва не выронил смарт на железный пол, Даша успела схватиться за поручень.

- Ты цела?

- Вполне.

Они оба выглянули в закопчённое окно. Паровоз упёрся закопчённым рылом в последний вагон клетку, железные клыки автоматической сцепки сомкнулись на выступах замкового устройства. Теперь они прикованы к составу. От удара мимо вагона просыпалось полтора десятка грешников. Стражники с весёлыми криками бросились ловить несчастных острыми баграми и швырять в ковш погрузчика. Несколько стражников оглянулись на паровоз, подняли вверх большие пальцы, раздался хохот – это исчадия, как теперь знал Антон, шумно радовались удачной шутке машиниста, такого же урода, как и они сами.

- Да, хреново в аду. Не хотелось бы сюда попасть, - невесело улыбнулся Антон. - А ты раньше верила в ад? Ну, вот в такой.

- Нет, - смущённо улыбнулась Даша. – Думала, выдумки все, страшилки поповские. Ну, читала, что в аду есть только муки совести. Стыдно, мол, за бесцельно прожитые годы, за совершенные ошибки и тому подобное. Кому!? При жизни-то мало кто стыдится подлости, жадности, чёрствости. Сколько вокруг бездушных скотов? Мы ведь с детства знаем, что хорошо, а что плохо. Чего следует стыдиться, а чего нет. И что? Именно подлецы и негодяи достигают в жизни материального достатка, власти и славы. А потусторонний мир – это что-то сказочное, выдуманное. Его никто не видел, из него никто не возвращался. А если и были такие люди, то их объявляли сумасшедшими или дураками. Вот и нас с тобой ... если вернёмся.